Тем временем Дэвид продолжал бушевать.

– Даже не обсудив это предварительно со мной…

– Я несколько дней подряд пытался дозвониться, чтобы поговорить об этом, – перебил его сенатор, – но ты не отвечал на звонки. Вчера ты был в Джорджии, сегодня на совещании…

– Я не хуже вас помню свое расписание! – взорвался Дэвид. – Неужели нельзя было подождать, пока у меня появится минутка, и только потом звонить Йенси?

– Напротив, Дэвид, я считал и считаю, что в таких делах промедление смерти подобно. Люди и так уже начали удивляться, куда это подевался Спенсер.

– Какие еще люди?

– Люди из твоего окружения. Те самые, для которых его отсутствие имеет значение. Ты был занят, вот они и пришли ко мне.

– А почему к вам?

– Наверное, потому, что мы с тобой одна семья, – дерзко заявил сенатор, постаравшись, чтобы это прозвучало как вызов. – Всем известно, что ты привык делиться со мной всеми проблемами, что у тебя нет от меня тайн. Вот они и решили, что если уж ты и говорил с кем-то об исчезновении Спенса, то только со мной. – И сенатор самодовольно затянулся сигарой.

– Это Грей рассказал вам, что Спенс приехал повидаться с ним?

– Он, а кто же еще? В тот же самый вечер, когда я примчался в Шинлин и наткнулся на него и эту Тревис.

– Странно… Учитывая переполох, который вы там устроили, с чего вам вдруг вздумалось тогда спрашивать его о Спенсе?

Сенатор притворился, будто пытается вспомнить.

– Черт его знает… трудно сказать. Так, к слову пришлось. Думаю, я бы забыл об этом, если бы Спенс вернулся. Но он не вернулся и, похоже, не вернется. Мне это показалось подозрительным – я навел кое-какие справки, и выяснилось, что он уже пару недель не появлялся дома. Соседи его не видели, и почту он не забирал. На звонки тоже не отвечает. Ощущение такое, что он отправился в Вайоминг и как в воду канул. И, похоже, последним, кто его видел, был как раз Бондюран.

– Звучит зловеще, – рассмеялся Дэвид. – Уж не намекаете ли вы, что Грей убил Спенса?

– А у тебя есть другая версия?

– Но это же смешно! – фыркнул Дэвид. – Чушь и бред!

– В самом деле?

– Естественно! – отрезал Меррит.

– А вот Йенси, похоже, так не думает.

– Опять этот чертов Йенси! У меня с самого начала были сомнения насчет него. Жаль, что я тогда к ним не прислушался.

– А все потому, что они с Бондюраном два сапога пара, верно? – хмыкнул сенатор. – Режут правду-матку, говорят в глаза все, что думают. И не лижут задницу руководству, как все остальные в Белом доме. Как бы там ни было, Йенси поговорил кое с кем в ФБР, и те согласились, что с мистером Бондюраном не мешало бы потолковать.

Невозмутимо попыхивая сигарой, сенатор подошел к бару и налил себе чистого неразбавленного виски. Потом поднес хрустальный бокал к свету, поболтал его и залюбовался тем, как играет свет в его гранях.

– Я бы многое отдал, чтобы услышать, что он им расскажет о визите Спенса в Вайоминг.

Сенатор обернулся и в упор посмотрел на зятя. Взгляды мужчин скрестились. Наконец Дэвид криво улыбнулся, хоть и неохотно, но все-таки отдавая должное проницательности своего бывшего наставника.

– Стало быть, вам все известно. Грей рассказал, да?

– Что ты послал Спенса прикончить его? Да, конечно. Остается только гадать, что еще он знает – или думает, что знает, – из-за чего тебе позарез нужно, чтобы он умолк навсегда.

Дэвид уселся на диван, с беззаботным видом закинув ногу на ногу. Однако сенатора это не обмануло. Он был совсем не так спокоен, каким хотел казаться.

– Чего вы добиваетесь, Клит? Я ведь вас знаю как облупленного. Вы ведь не просто так подняли на ноги федералов, чтобы они затеяли это идиотское расследование, верно? Только не говорите, что, мол, беспокоились о Спенсе. Тогда зачем? Что вам нужно?

– Моя дочь.

– Моя жена, вы хотели сказать, – поправил Меррит.

– Ты сломаешь Ванессе жизнь. Я этого не допущу.

– Раз уж речь зашла о Ванессе, то, как муж, я имею на нее больше прав, чем вы. Поверьте, она сейчас в надежных руках.

– И где, позволь спросить? В домике у озера, у доктора Аллана?

– Состояние ее здоровья слишком меня тревожит, чтобы положить ее в местную клинику. Это случилось внезапно, и у Джорджа не было выбора, кроме как поместить ее в лечебницу.

– В какую еще лечебницу?

– В Тэйбор-Хаус.

– Клинику для наркоманов?

– Джордж знал, что там ей будет обеспечена полная анонимность. – Поднявшись, Дэвид подошел к письменному столу, выдвинул ящик и достал из него листок бумаги. – Вот их номер телефона. Можете позвонить туда, если не верите.

Выхватив у него из рук листок, сенатор бросился к телефону и попросил оператора соединить его с клиникой. Дожидаясь ответа, он одним глотком допил оставшийся виски. Наконец медоточивый голос в трубке промурлыкал:

– Клиника Тэйбор-Хаус. Слушаю вас.

– Говорит сенатор Амбрюстер. Соедините меня с главным врачом.

В уши ему полилась приятная негромкая музыка. Сенатор нетерпеливо ждал, гадая, действительно ли это телефон клиники или Дэвид просто морочит ему голову, устроив очередную мистификацию.

– Клит? Я так и думал, что ты позвонишь. Президент меня предупредил.

Сенатор моментально узнал этот голос. Это был его старый знакомый, доктор Декстер Леопольд, бывший главный хирург, а ныне директор клиники Тэйбор-Хаус.

– Привет, Декс, – с облегчением выдохнул он. – Как моя дочь?

– Что ж, буду откровенен с тобой, Клит: когда доктор Аллан привез ее к нам, она была очень плоха. Думаю, лечение не подействовало, поскольку она сильно пила, но нам удалось стабилизировать ситуацию, и сейчас она пошла на поправку.

– Ты уж позаботься о ней, Декс.

– Разумеется.

– Только не подпускай к ней этого Аллана, слышишь?

Повисла неловкая пауза.

– Это как-то не слишком удобно… – промямлил его собеседник.

– Мне плевать, удобно это ли нет.

– Но ведь доктор Аллан ее лечащий врач. И если сама миссис Меррит – или президент Меррит, пока она не сможет самостоятельно принимать решения – не заменят его, я обязан по-прежнему считать его ее лечащим врачом.

Декс Леопольд имел репутацию человека глубоко порядочного и честного, но Дэвид мог сломать и его. Если Джордж Аллан медленно травит Ванессу, то станет ли доктор Леопольд закрывать на это глаза?

– Дай мне адрес вашей клиники, – потребовал сенатор. – Завтра утром я заеду ее повидать.

– Боюсь, Клит, я не могу этого разрешить, – мягко возразил доктор. – Ты же знаешь наши правила. На территорию клиники не допускается никто, кроме пациентов и персонала, исключения не делаются ни для кого. Свидание с родственниками может вызвать у пациента нервный срыв, особенно когда физически он здоров и проходит этап психологической реабилитации.

– Но, Декс…

– Прости, Клит, это невозможно. Даже президенту не разрешено навещать миссис Меррит, хотя он просит сделать для него исключение всякий раз, как звонит сюда. Но если я отказываю ему, то обязан отказать и тебе. Так будет лучше и для миссис Меррит, поверь мне.

Сенатор покосился на Меррита, который с непроницаемым лицом слушал этот разговор.

– Ладно, – сдался наконец он. – Больше всего я хочу, чтобы Ванесса поправилась. Она просто сама не своя с тех пор, как потеряла ребенка.

– Да, президент так мне и сказал. Он не может себе простить, что не настоял на лечении сразу же после того, как произошла эта трагедия. Если бы она сразу проконсультировалась с врачом, кризиса можно было бы избежать. Но не переживай. Мы вернем ее тебе совершенно здоровой.

– Ради твоего собственного блага надеюсь, что это так, – бросил сенатор в сердцах прежде, чем повесить трубку.

– Ну как, удовлетворены? – осведомился Меррит.

– Пока да. – Сенатор направился к выходу. – Берегись, Дэвид. Не знаю, скольких людей ты подбил, чтобы они лгали ради тебя или делали за тебя грязную работу, но я верну свою дочь. Пару недель назад я напомнил тебе, кто сделал тебя президентом. Это был я – и я же могу вышвырнуть тебя отсюда. – он щелкнул пальцами в дюйме от носа президента. – Вот так!